Параллельный переход - Страница 32

– Ты что, стерва, думала, что ты так и будешь, на чужом горе, мягко спать и сытно жрать, и никто вас к ответу не призовет? – По мере того как я говорил, выражение праведного гнева на ее лице заменил откровенный страх, глаза ее заметались в поисках поддержки, но окружающие, откровенно радовались бесплатному представлению, и не спешили нас разнимать.

– Отпусти бабу Богдан, – раздался голос атамана, решившего, что пора навести порядок. – Смотри, аж побелела вся. Не бойся Настя, никто тебя в обиду не даст, я, пока здесь атаман. Богдан джура, у меня, а не я, у него. Не знаю, что он тебе там наговорил, но никто тебе ничего не сделает, живи спокойно, только рот не открывай, и на казаков не бросайся, а то получишь нагаек, не посмотрю что ты вдова. Продолжай отец Василий.

От такой поддержки Настя сникла окончательно, и горько рыдая, пошла вслед за гробом, который уже выносили со двора. Демьян, прожигал меня ненавидящим взглядом, его лицо было искажено гневом, казалось, что еще чуть-чуть, и он бросится на меня. Дружески улыбаясь ему, смешался с казаками, выходящими из двора. "Вот с кем не хочется вражды, так это с этим юношей. Но тут от меня мало что зависит, как говорит народная мудрость, ночная кукушка, дневную всегда перекует. А Настя, с ее ядерным темпераментом, та не успокоится, для таких людей, вся жизнь, борьба. Покойник, тот ее успокаивать умел, но Демьяну слабо, будет ей в рот заглядывать, что б она не говорила. Хлебну еще беды с этой парой, чует мое сердце".

Пока мужики закапывали Оттара, и насыпали над его могилой рукотворный холм, женщины расставили в подворье Оттара, столы и лавки, и накрыли заранее наготовленными кушаньями. Выкатили бочку пива, и бочонок вина, и начались поминки, где даже вдова и родичи перестали горевать, и все провожали Оттара, вспоминали совместные походы, и просили Бога принять его душу, и простить ему все прегрешения. И не осталось правых и виноватых, каждый из нас двоих был прав, и не прав по-своему. Засиживаться не стали, завтра в поход, каждому было о чем позаботиться, как бочонки опустели, атаман от имени всех откланялся, пообещав, что соберемся на сороковины, официально уполномочил Демьяна помогать, где мужская рука нужна, вдове по хозяйству.

Все начали расходиться, и у меня дел было не в проворот, не знал, за что хвататься. Сперва, побежал к высохшему халату, и повторно нанес краски, затем к отцу в кузню, забрать наконечники копий и мелочевку для арбалета. На обратной дороге, забежал и попросил сестру, как подсохнет халат, в третий раз наляпать краски, только не путать цвета, а потом нашить сверху сетку с травой и повесить все это в сарае сохнуть.

Нашел в сарае старые вожжи, и озадачил мать, пошить мне из них, "Х-образную" портупею, которую можно будет одеть с боевым поясом. К переднему пересечению шлеек, прикрепить двойной крюк на коротком прочном ремне, так чтоб он находился на уровне пояса, и в "транспортном положении" его можно было перекрутить, и зацепить крючками за пояс. С двух сторон пришить два узких полотняных мешочка с затягивающимися горловинами, в которых можно будет хранить несколько арбалетных болтов.

Дальше направился в мастерскую к дядьке Опанасу и Степану, доводить до ума арбалет, болты и копья. Засадив Степана насаживать наконечники на заготовки, в первую очередь изучил работу спускового механизма. Видно было, что дядька Опанас, уже все давно подогнал и проверил, а теперь с гордостью демонстрировал и рассказывал мне, как все работает. Причем, слово в слово повторял то, что мне с утра, пришлось раз десять, объяснять, повторять, и рисовать в различных положениях, пока он не понял. В конце его рассказа складывалось такое впечатление, что это он придумал этот спусковой механизм, а не китайцы. Но надо отдать ему должное, сделано все было на совесть, и самое главное работало.

Отдав стремя и фиксирующую болт планку, объяснил, где и какую дырку нужно прокрутить и как крепить, нарисовал, что еще мне нужно, чтобы получить простой прицел. Мушку решил сделать деревянной, в виде треугольника, она должна была быть достаточно широкой, что бы сквозь нее прошло оперение болта при выстреле. В китайском спусковом механизме есть выступающая сверху часть, которая так и называется – выступ для взведения. В нем, с помощью тонкого буравчика, просверлили дырку, на уровне вершины треугольника прицела. Все это центрировалось по середине направляющего желоба для болта, который был аналогом ствола. Таким образом, получился примитивный прицел для прямого выстрела. Прокрутив выше, еще несколько дырок на разной высоте, для пристрелки на различные расстояния, попросил Степана, изготовить несколько тупых болтов с деревянными наконечниками, для пристрелки, так что б они были по тяжести, как бронебойные, сам побежал за портупеей. Для бесшумности выстрела, что в некоторых случаях крайне важно, попросил приклеить на уши лука, со стороны тетивы, по кусочку заячьей шкурки. Это должно гасить вибрацию тетивы, и издаваемый ею звук.

Подтянув, с помощью вспомогательной тетивы, лук, и надев основную тетиву, можно было приступать к пристрелке. Наступал торжественный момент, первое испытание оружия. И Степан, и дядька Опанас, с изумлением наблюдали, как, продев свою портупею в боевой пояс, и надев это сооружение через голову, туго затянув пояс, стою с болтающимся посреди пуза двойным крюком, и собираюсь ним натягивать тетиву. Наступив одной ногой на стремя, присев и наклонившись вперед, зацепил крючками за тетиву, и со скрипом в коленях и поясе, начал выпрямляться, сгибая тугие плечи лука. Выпрямившись и натянув лук, одной рукой направил двойной крюк за выступающие зацепы для тетивы, рядом с которыми были выдолблены бороздки, в которые вошли концы крючков, прижав, таким образом, тетиву к ложу арбалета. Медленно освобождая двойной крюк, и передавая усилие на зацепы, с напряжением наблюдал, как ведет себя спусковой механизм, все-таки усилие в 70-80 кг, это не шутка. Естественно под таким усилием зацепы чуть-чуть провернулись, прижимая замок к шепталу, а второй конец шептала к спусковой рукояти, но это было предусмотрено изначально. Срез зацепов, за который цеплялась тетива, располагался не перпендикулярно к ложу, а под чуть большим углом, что обеспечивало надежность, и давало возможность небольшого холостого хода, без опасения самопроизвольного скатывания тетивы. Быстро темнело, поэтому, привязав туго набитый мешок с соломой, к ветке яблони, набросив на него сверху старый овечий тулуп, закрепил кусок белой тряпки в условном центре мишени. Намочив тупой конец стрелы, и макнув его в пепел, отойдя шагов на сорок, прицелился через второе отверстие, провернул предохранительную планку, и плавно нажал спусковую рукоятку. Выскочившее из зацепления с рукояткой шептало, проворачиваясь вместе с замком и зацепами, освободило тетиву, и болт умчался к цели. Глухой хлопок известил нас, что, по крайней мере, в мешок, болт угодил. Осматривая мишень и внеся соответствующие коррективы, со второй попытки уже удалось зацепить край белой тряпки в центре мишени. Из-за темноты, дальнейшие эксперименты пришлось прекратить.