Параллельный переход - Страница 39

– Уйди Богдан, не доводи до греха, я тебе говорил, и снова скажу, ты, со своим языком, долго не проживешь.

– Атаман, дозволь мне слово молвить, это очень важно,

– Да говори уже, тебя прибить проще, чем рот заткнуть.

– Тут такое дело батьку. Как только мы татар, отпустим за выкуп, они первым делом, этих своих черкасских подельщиков найдут, и дадут им наказ разузнать, кто их в полон взял, и как до нас добраться. А потом, проведут они татар, мимо казацких дозоров, прямо к нам. Тут у них прямой интерес, мы девок освободили, значит, знаем их имена, и как их найти. И жалеть нас они не станут. Судить мы их не можем, но если они нападут, то любой свою жизнь защитить имеет право. Пошли меня и Ивана в дозор на тот берег, заодно и веревку для переправы протянем, может они на нас нападут, а мы их упокоим по-тихому.

– А если не нападут? – озадаченно спросил Непыйвода, а Иллар задумчиво рассматривал меня. Это выражение было мне уже знакомо, точно так же он рассматривал меня, после схватки с Оттаром. Почему-то и тогда и теперь мне казалось, что он думает над тем, когда меня лучше придушить, уже, или чуть позже.

– Нападут атаман, точно нападут, сердцем чую, – ответил Георгию, – а мне не веришь, у Ивана спроси.

– Другого пути нету, Иллар, – мрачно заметил Иван, – а если мы язык за зубами держать будем, то о том никто не узнает.

– А теперь послушайте меня. Ты Иван, с Богданом едете в дозор на тот берег и перетягиваете веревку для переправы. Если кто чужой приедет, сами знаете что делать. Если все у вас получится, ты Иван оставайся у переправы, а Богдана со всем добром к нам в село отправляй. И чтоб там чисто было. Когда все сделаете, разложите костер, ты Иван, горящей веткой три раза по кругу махни, мы переправляться начнем, и чтоб Богдана уже близко не было. Богдан, все добро и девок, если будут, ко мне в дом вези, потом решим, что с этим делать. И чтоб ни одна живая душа, не знала об этом. Скажешь в селе, я тебя вперед послал, передать, что наши все живы.

– Игнат, веревки для переправы у тебя? Езжай с дозорными к реке, там лодку татарскую ищите, и перетягивайте веревку на ту сторону.

– Казаки, несите сюда мяса готового, дайте им с собой, чтоб в дозоре с голоду не пухли. Вроде все. Давай Иван, езжайте с Богом, а мы с Георгием пойдем с полоном разговор вести, здесь им головы рубить, или готовы они за свои головы, нам золота отсыпать.

– Атаманы, просьба у меня к вам есть, – самое время было за Керима попросить.

– Что к обоим сразу? Георгий, ты хочешь знать, что он попросит?

– Ты чего Иллар? Пусть хлопец просит.

– А давай с тобой закладемся, Георгий, на золотой, что ты как его просьбу выслушаешь, сразу подумаешь, лучше б я ему запретил рот открывать.

– Ты чего Иллар? Не сподобиться, так откажем, и всех то дел.

– Ну, ну… Давай Богдан говори, чего ты еще удумал.

– Не за себя, за Керима хочу просить, думаю, и другие казаки за него попросят, если поспрашивать. Все знают, кровника он ищет, хочет его в бою встретить. Как сговоритесь с татарами про выкуп, скажите, вызывает наш казак Керим, своего кровника на поединок. Как выкуп будут везти, должен и он приехать, и бой принять, иначе не примем мы за них выкуп, и всех порубим. А мне моей доли за выкуп не надо, если кровник Керима побьет, пусть себе забирает, значит, зря его Керим искал, а я вас, атаманы, за него просил, а если Керим побьет, то куплю на все деньги вина, и казаков поить буду. Если б каждый у нас, так за своих родичей мстил, как Керим, давно уже бы татары нас десятой дорогой обходили, а не лезли как мухи на мед.

– Все сказал Богдан? – глядя на озадаченное лицо Непыйводы, Иллар покусывал свой ус, пытаясь спрятать улыбку.

– Все, батьку

– Тогда не стой тут столбом, а собирайся в дозор, и рысью к реке.

Иван показал, куда вести коней с награбленным добром, там Остап Нагныдуб, выяснив, что я не обыскал пояса и одежду, прочитал мне короткую лекцию на тему, как правильно освобождать мертвых противников, от ненужных им уже, материальных ценностей. Попросил казаков найти Керима, и передать ему, что б шел к атаману.

Когда мы ехали к реке, жуя по дороге свежее, жаренное на углях мясо, с черствыми пирогами, Игнат, развлекал нас описаниями своих подвигов в нынешнем бою, а Иван его подначивал. Эта идиллия беззаботной езды закончилась, когда Ивану пришла в голову совершенно здравая мысль, что возле реки, может быть татарский дозор. Оставив Игната с лошадьми на опушке, мы осторожно двинулись по следам татарских лошадей, которых этой же дорогой водили к водопою. Наконец Иван, шедший впереди, и внимательно изучающий следы, вынес вердикт, что сегодняшних следов нет. Уже без прежнего напряжения, но так же внимательно оглядывая лес и следы, с наложенной на тетиву стрелой, он двинулся к виднеющимся вдали зарослям ивняка. Оттуда, он крикнул мне, возвращаться за лошадьми.

– Ну что скажешь, Георгий, выиграл я золотой? – с усмешкой спросил Иллар у Непыйводы, провожающего взглядом удаляющегося Богдана.

– Чудного джуру ты себе нашел, Иллар, – задумчиво ответил Георгий, – но казак справный, большую пользу сегодня принес, мне подумать страшно, что за сечь у нас была бы, успей эти татары на коней сесть. Вояков крепких мы побили, и добычу знатную взяли. Но ты мне скажи, где он научился так скрытно ходить? И кто его научил, такую халамыду изготовить, в которую он одет был?

– Он всем говорит, что святой Илья ему начал являться, после того как он голову зашиб, и учит его всему. А как оно на самом деле, кто его знает. Я с отцом Василием говорил, так он не верит, не может, говорит, святой Илья, такому обучать. А как по мне, Георгий, то пока оно на пользу товариществу, пускай его хоть черт учит. Как говорил мой покойный дед, земля ему пухом, плохой тот казак, что не может заставить черта под свою дудку плясать. Но что чудной, то чудной, такого казака, как наш Богдан, я еще не встречал. Что б жил себе хлопчик блаженный, коров пас, и в один день, как головой о пень приложился, казаком стал, такое я только в сказках слышал, а тут своими глазами вижу. Ну да Бог с ним, ты как Георгий, не забыл еще по-татарски говорить?