Параллельный переход - Страница 60

– Любка, я живой, Любка, я помню тебя…

Аллея расплылась и пропала в густой темноте затянувшей все вокруг, и я понял, что лежу на лавке в нашей хате, а рядом спят мои новые родственники. По моим щекам катятся слезы, и что-то тонкое и пронзительное тянется к моему сердцу и раз за разом колет его, капли крови стекают с него, а оно продолжает стучать. Но с кровью и слезами, тяжелое и давящее чувство уходило с моей души, оставляя в сердце, вместо горя и отчаянья, светлую печаль желтых осенних листьев.

Сон не шел, и услышав, как начали кукарекать первые петухи, встал и начал собираться. Тихонько выскользнул с хаты, оседлал коня, нагрузил на заводного все добытое барахло, и поехал к атаману. Перелез через закрытые ворота, чтоб никого не будить, поддел кинжалом, через щель, задвижку в конюшне, открыл ворота и начал выводить коней и связывать их за узду. Наконец, на мой стук и грюк, вышел заспанный Давид, показал приготовленные торбы, которые следовало погрузить на лошадей, и пошел седлать своего коня. Собравшись, мы шагом, чтоб не привлекать шумом к себе внимание, выехали с села и двинулись по направлению к селу Непыйводы, но немного проехав по дороге, Давид свернул в сторону близкого леса. Поискав, и показав мне, едва заметную тропинку, сереющую среди деревьев, он злорадно пообещал, что если ее потерять, в темноте, то заблудишься, и будешь долго блудить по этим диким, нехоженым местам. На сем добром слове, он, развернулся и поехал домой.

Размышляя, как примитивные, плотские желания, к примеру, вдоволь выспаться, нагружают высокую мужскую дружбу, казалось бы, закаленную в совместных, пусть немногочисленных походах, пытался в неясном свете раннего утра, не сбиться с заветной тропинки, чтоб окончательно не опростоволоситься. Монотонная езда навевала легкую дрему, и видя, что умное животное, и без моих ценных указаний, держится протоптанной дороги, не заметил, как проспал большую часть пути, и когда мы выехали на пологий берег небольшой речушки, уже ярко сияло поднявшееся над небосклоном солнце. На самой опушке, на расчищенном от деревьев участке стояли три хаты, от них к реке, полого спускался обширный луг, с кусками обработанной земли, а в остальном, поросший пожухлой осенней травой.

Быстро определив нужную хату по безобразному состоянию крыши, разгрузив тетке Стефе, не старой еще, и очень неплохо выглядевшей женщине, лет сорока, все припасы, что передал атаман. Старший сын и дочь успели завести семьи и уехали с хутора, с теткой Стефой остались сын, лет тринадцати и десятилетняя дочь. Узнав, что у нее можно разместить троих человек, погнал лошадей к Нестору Бирюку. Передав ему лошадей с условием, что через месяц заберем обратно, сообщил, что завтра перекрываем вдове крышу, атаман мне посылает на помощь еще хлопцев, и трое из них, сегодня и завтра ночуют у него. Не обращая внимания на раздавшиеся сетования его жены, сообщил.

– Дядьку Нестор, отдельно велел атаман сказать тебе так. Ему уже надоели бабские свары, из-за которых Давид, в прошлом году, крышу не смог перекрыть. Если, сказал, сейчас, хлопцы не будут тобой доглянуты, и завтра крыша не будет перекрыта, то в субботу он сам с нагайкой приедет, и наведет здесь с бабами порядок, если у тебя не выходит.

– А теперь скажи мне, где мне Дмитра найти, наказ атамана ему передать.

– В лесу он, дрова заготавливает, скоро будет. Я завтра тоже приду подсоблю. – Хмуро сообщил Нестор, злобно поглядывая в сторону своей жены.

– Добро, дядьку Нестор, еще свидимся, привезу тебе хлопцев ночевать.

Вернувшись в хату вдовы, начал подготовительную работу, которая заключалась в сбрасывании снопов ржаной соломы с пода во двор, оборудовании рабочих мест для всех участников, вязании небольших пучков ржаной соломы и соединении их друг с другом в соломенную дорожку, связанную только с одного края. Завтра старую солому скинем, и такими соломенными дорожками будем стелить крышу, привязывая их к поперечным планкам, начиная с низа крыши наверх, с большим запасом перехлестывая нижние ряды соломы верхними. Таким образом, получается многослойное соломенное покрытие крыши. Капли воды, за счет поверхностного натяжения, скользят вдоль стебля соломы не проникая вниз.

В обед приехал Андрей с хлопцами, быстро перекусив, тем, что успела сготовить вдова, все дружно принялись за роботу. Усадив народ работать парами, один собирает пучок соломы, равняет по срезанному краю, второй вяжет пучок и связывает их друг с другом. Завязался разговор, сначала хлопцы расспрашивали меня о походе, который пришлось красочно описывать, не выпячивая своей роли. Слыша наш многоголосый шум, сначала подтянулся Дмитро с молодой женой и трехлетним карапузом. Быстренько организовал им рабочее место, чтоб не только чесали языками, но и руки заняли полезной работой. Потом не утерпел, и пришел Нестор. Разговор плавно сместился на обще сельские темы, кто у кого родился, кто с кем женился, кто с кем ругался, и за что. Поневоле вновь очутился в центре внимания, как убийца Оттара, пришлось красочно пересказывать и этот эпизод своей биографии. Как стемнело, даже появилась здоровая конкуренция, кто, сколько хлопцев к себе возьмет ночевать, но разделились по-братски, по двое в каждую хату.

С утра снова все сбежались к вдове во двор. Работа в коллективе, имеет свойство превращаться в праздник, если ты год за годом, один, тянешь лямку каждодневного труда. Разделив народ, часть посадил дальше вязать солому, четверых выделил на снятие соломы с крыши. Мы с Митрофаном, сыном переселенца, легким и цепким парнем моего возраста, вылезли на крышу, срезать, сматывать и спускать вниз охапки старой соломы, один, стоя на лестнице, перехватывал охапки и подавал вниз, а второй на земле складывал старую солому в небольшой стожок в углу двора. На подстилку скотине, солома еще могла сгодиться. Не успело солнце пройти половину пути до обеда, как хата и примыкающий к ней хлев под общей крышей, стояли голые, просвечиваясь деревянными планками. Загнав еще пару хлопцев на крышу, каждая пара вязала свой скат крыши, приступили к настилу и закреплению соломы к поперечным планкам. Работа была тяжелая, согнутый в три погибели на верхотуре, вязал бесконечные узлы, выравнивал и натягивал соломенные дорожки. Разговоры стихли, но работа медленно и уверенно двигалась вперед. Перекусив в обед, и слегка передохнув, мы снова бросились вязать солому, и с трудом, но до вечера кончили крышу. Слегка промахнулся я с трудовыми ресурсами, надо было семерых брать. Если бы не активная помощь местного населения, мы бы сами не справились. Притащив на радостях недопитый бочонок с вином, пустили кружку по кругу в честь трудовой победы. Как раз по кружке всем и хватило. Потом разбрелись по хатам вечерять и спать.